Dear friends, you know that more than 200 peoples and ethnic groups live in Russia. And every people, every land has its own history, its own legends and its own fairy tales.

In the north of the Urals, among dense forests, marshy swamps and high mountains, live the Komi-Permyaks. They speak the Komi-Permyak language, which belongs to the Finno-Ugric language group. You all know the expression: “We are from Parma.” There, Parma is taiga in the Komi-Permyak language, and not a football team.

Today I want to introduce you to a Komi-Permyak fairy tale. Before you and I start reading it, I want to express my gratitude to the leadership of the Komi-Permyak Local History Museum. P.I. Subbotin-Permyak for the materials provided.

Жили-были дед да баба. Была у них курочка ряба, а еще внучка Чача. Хорошо они жили, горя не знали. Дед лесовал да рыбу ловил, баба всю зиму пряжу пряла, а летом холсты ткала да одежду шила. А внучка Чача у деда да бабы в помощницах была.

Однажды летом баба ткать собралась, станок поставила, основу натянула, а берда[1] нет. Унесла его Ёма, болотная хозяйка, еще осенью и до сих пор не вернула.
– Чача, внучка моя, – просит баба, – сбегай-ка к Ёме, возьми у нее наше бердо. Да только в избу не заходи, а проси через окошко. Если зайдешь, не выпустит тебя Ёма.
– Ладно, – говорит внучка. – Завтра сбегаю.
Рано утром, на зорюшке, встала Чача, умылась почище и пустилась в путь. Шла-шла, через холм перешла, к болоту пришла. У болота стоит избушка с белым окошечком, а под окошечком на лавочке старушка сидит и дремлет. Это не Ёма – другая старушка

[1] Приспособление в виде частого гребня. Существует 2 типа: бёрдо как часть ткацкого станка и ручное бёрдо для ткачества поясов и тесьмы.

– Бабушка, как мне Ёму найти? – спрашивает девочка.
Проснулась старушка, посмотрела на девочку с длинной русой
косой и отвечает:
– Сказать могу. Но зачем ты к Ёме идешь? Она ведь съест тебя.
– Может, и не съест. А иду я к ней по делу: наше бердо забрать.
– Ладно уж, покажу тебе дорогу к Ёме. Только вернись домой и возьми сперва с собой щеть[1], глиняный пузырек с водой, брусок, ленточку, масла, кусок мяса и челпан[2] хлеба.
– Ой-ей-ой! Куда столько-то! – удивилась девочка.
– Бери что велю, все пригодится. А там сама соображай, какой гостинец али подарочек кому дать. Пошлет тебя куда-нибудь Ёма – ты сперва ко мне зайди, скажись, за каким делом пошла.
– Спасибо, бабушка, – сказала Чача и вернулась домой. Сложила она в пестерь[3] щеть, пузырек с водой, брусок, ленточку, мясо, хлеб да опять пошла к Ёме. Шла она, шла и увидела утлую избушку без окон с маленькой дверью под самой крышей. Вот те на: окон нет, придется в дверь стучаться. Да только к дверям никак не подойти: дорогу осина преградила, до земли наклонилась и давай ветками махать, давай махать!

[1] Щетина, жесткий, стоячий и недолгий волос, как напр. свиной, который по хребту.

[2] Каравай хлеба, цельный, непочатый хлеб.

[3] Плетёная из лыка корзина, короб

Догадалась Чача, что это Ёмина караульная. Догадалась, вытащила из пестеря алую ленточку и привязала к осиновой ветке. Выпрямилась осина и перестала ветками махать: довольна, видать, подарочком.
Подошла Чача к двери, позвала Ёму – никто не ответил. Стала дверь сама открывать, но та чуть приоткроется – и обратно захлопнется, да все со страшным скрипом!
– Ах, бедненькая! – пожалела Чача скрипучую дверь. – Давно, видно, тебя не смазывали. – И положила под пятку двери кусочек масла, подышала на него, чтобы растаял. Растаяло масло – и дверь настежь открылась.
– Ёма-кулема, выходи из горницы, встречай гостью! – позвала Чача. Никто не вышел из горницы.
– Ёма-кулема, выходи из горницы, встречай гостью! – во весь голос закричала девочка.
Не вышла хозяйка.

Переступила Чача порог избушки. А тут веник-голичок на нее наскакивать стал. Так и скачет, так и скачет, чуть в глаза прутьями не тычет.
– Не скачи, глупенышек. Дай я тебя поглажу да под лавочку положу, ласково сказала девочка и положила веник в уголок под лавочку.
Веник успокоился, а перед ней черный ворон крылья распустил и давай прыгать да злобно кричать, того и гляди клюнет. Чача из пестеря челпан хлеба сунула ворону.
Угомонился ворон – выскочил откуда-то черный кот с белой бородою и с огненными глазами. Чача мясца ему подбросила.
Убрался кот в свой угол – тут и вышла сама болотная хозяйка. Лицо у нее черное, волосы зеленые.
– Зачем пришла? – проскрипела она и лязгнула зубами.
Не растерялась девочка, прямо в глаза Ёме посмотрела и сказала:
– Бабушка ткать собралась, а ты наше бердо не вернула. Вот я за ним и пришла.

To be continued